Казаков Юрий Павлович - Кибиасы
Юрий Павлович Казаков
КАБИАСЫ
Заведующий клубом Жуков слишком задержался в соседнем колхозе. Дело было в
августе. Жуков приехал по делам еще днем, побывал везде и везде поговорил,
хотя и неудачный был для него день, все как-то торопились: горячая была пора.
Жуков, совсем молоденький парнишка, в клубе еще и году не работал и был
поэтому горяч и активен. Родом он был из Зубатова, большого села, а жил теперь
в Дубках, в маленькой комнатке при клубе.
Было бы ему сразу ехать домой, и машина на Дубки шла, но он раздумался и
пошел к знакомому учителю, хотел поговорить о культурном. Учитель оказался на
охоте, должен был давно вернуться, но что-то запаздывал, и Жуков стал его
уныло ждать, понимая уже, что все это глупость и надо было ехать.
Так он и просидел часа два, покуривая в окошко и вяло переговариваясь с
хозяйкой. Он даже задремал было, но его разбудили голоса на улице: гнали
стадо, и бабы скликали коров.
Наконец ждать не стало смысла, и Жуков, разозленный на неудачу, выпив на
дорогу кислого квасу, от которого тотчас стали скрипеть зубы, пошел к себе в
колхоз. А идти было двенадцать километров.
Старика Матвея, ночного сторожа, Жуков догнал на мосту. Тот стоял в драной
зимней шапке, в затертом полушубке, широко расставив ноги, придерживая локтем
ружье, заклеивал папиросу и смотрел исподлобья на подходившего Жукова.
- А, Матвей! - узнал его Жуков, хоть и видел всего два раза. - Что, тоже
на охоту?
Матвей, не отвечая, медленно пошел, скося глаза на папиросу, достал из-под
полы спички, закурил, дохнул несколько раз и закашлялся. Потом, царапая
ногтями полу полушубка, спрятал спички и тогда только сказал:
- Какое на охоту! Сад стерегу ночью. В салаше.
У Жукова от кваса все еще была оскомина во рту. Он сплюнул и тоже закурил.
- Спишь небось всю ночь, - сказал он рассеянно, думая, что зря не уехал
давеча, когда была машина, а теперь вот надо идти.
- Как бы не так - спишь! - помолчав, значительно возразил Матвей. - И спал
бы, да не дают...
- А что, воруют? - иронически поинтересовался Жуков.
- Ну, воруют! - усмехнулся Матвей и пошел вдруг как-то свободнее, как-то
осел и вроде бы отвалился назад, как человек, долго стесняемый, вышедший
наконец на простор. На Жукова он не взглянул ни разу, а смотрел все по
сторонам, по сумеречным полям. - Воровать не воруют, браток, а приходят.
- Ну? Девки, что ли? - спросил Жуков и засмеялся, вспомнив Любку и что
сегодня он ее увидит.
- А эти самые... - невнятно сказал Матвей.
- Вот дед! Тянет резину! - Жуков сплюнул. - Да кто?
- Кабиасы, вот кто, - загадочно выговорил Матвей и покосился впервые на
Жукова.
- Ну, повез! - насмешливо сказал Жуков. - Бабке своей расскажи. Какие
такие кабиасы?
- А вот такие, - сумрачно ответил Матвей. - Попадешь к им, тогда узнаешь.
- Черти, что ли? - делая серьезное лицо, спросил Жуков.
Матвей опять покосился на него.
- Такие, - неопределенно буркнул он. - Черные. Которые с зеленцой.
Он вынул из кармана два медных патрона и сдул с них махорочный сор.
- Вот, глянь, - сказал он, показывая бумажные пыжи в патронах.
Жуков посмотрел и увидел нацарапанные чернильным карандашом кресты на
пыжах.
- Наговоренные! - с удовольствием сказал Матвей, пряча патроны. - Я с ими
знаю как!
- А что, пристают? - насмешливо спросил Жуков, но, спохватившись, опять
сделал серьезное лицо, чтоб и показать, что верит.
- Не так чтобы дюже, - серьезно ответил Матвей. - К салашу не подходят. А
так... выйдут, значит, из теми один за однем, под яблоней соберу
